Большая труженица

329 19 апреля 2019 | Общество

История района соткана из историй жизни конкретных людей. Их воспоминания – это бесценные документы, отражающие конкретную эпоху.

Жизнь моей мамы, Домны Семёновны Канзычаковой, – это постоянная работа ради семьи и ради государства. Скоро уже будет 21 год, как её не стало. Но из памяти ничего не стёрлось: её лицо, глаза, улыбка, слова. Ей бы в этом году исполнилось 89 лет. В 65 лет, за три года до кончины, она написала воспоминания о своей непростой жизни. Предлагаю в честь юбилея района мамины воспоминания о себе и односельчанах.

Галина Боргоякова

– Родилась и выросла я в местечке Сакеевка, на берегу реки Тёя, недалеко от аала Политов. Была единственным ребёнком в семье. Участь единственных детей бывает разная: либо вырастают избалованными и, как правило, эгоистами, либо вся тяжёлая домашняя работа ложится  на их плечи. Моя мама, Арина Ивановна Чанкова (Аресин), была женщиной строгой и властной и никогда не делала никаких поблажек. Вся моя жизнь прошла в работе. Привычка к труду впоследствии помогала мне в жизни. Спасибо маме.

Во время окучивания картошки она поднимала меня спозаранку, пока стояла прохлада. В пору ягод вдвоём с матерью по пять-шесть вёдер клубники собирали. Сушили её, потом сдавали в магазин и покупали дефицитные товары. Так был куплен 10-литровый сепаратор, прослуживший всю мою жизнь не только моей семье, но и соседям.

В младших классах училась в Политовской школе. Во время летних каникул всё время пасла колхозных коров или отару овец и с завистью смотрела на ребят, работавших в бригаде. Им было весело.  Почему меня мама заставляла выполнять такую тяжёлую работу? Ещё маленькой садилась на коня. Однажды чуть не погибла: когда спешивалась, нога застряла в стремени, а конь понёсся по каменистым горам, волоча меня за собой. Очнулась – руку не могу поднять, вся спина изодрана, голова болит. Видимо, шнурок на ботинке развязался, благодаря этому и осталась жива, только голова с тех пор часто болела. Значит, не дано было мне умереть тогда. В самые тяжёлые дни всегда жалела, что осталась тогда жива. Почти каждый год происходили встречи с волками, но я им ни одну овечку не скормила, сама, правда, дважды была ранена. И здесь Бог миловал.

Бывали и курьёзные случаи. Например, такой: ночью прошёл крупный град; утром, как всегда, выгоняю скотину, вижу: везде валяются мёртвые суслики, давай их собирать в кучу, думаю: как на обед домой пойду, заберу. Прихожу – а там всего три осталось, остальные, очухавшись, разбежались. В другой раз двух филинов забила камнями, приняв их сначала за зверей. Мама огорчилась: мол, не надо было этого делать, но сварила мясо в большом чугунке, досыта наелись и соседей угостили. Бывало, заснёшь в жаркую погоду в тенёчке или под клеёнкой в дождь и проспишь, глядь – а скотина уже в поле, на потраве. Боялась домой идти, но мама сильно не ругала: жалела, значит, всё-таки, понимала, что слишком мала ещё для такой работы.

В более старшем возрасте, к моей радости, начала работать в бригаде: снопы вязала, сено косила, гребла на лошади, даже кухарничала в одно время, лепёшки в казане пекла. Тогда, в военные годы, всем досталось.

В 1946 году в Нижней Тёе открылась 7-летняя школа. Её открыл Афанасий Павлович Канзычаков. Учителями были наши же: Федора Андреевна Адыгаева, Зинаида Ивановна Боргоякова, Ксения Ивановна Боргоякова, Кузьма Алексеевич Боргояков, Карп Боргояков. Мы, дети войны, все пошли в школу, некоторые ученики по годам были даже старше учителей. Писали в старых книгах, чернила делали из сажи или свёклы. Школу отапливали дровами, не заготовят в достаточном количестве – занятия отменялись. Карп Боргояков, фронтовик, привёз с войны патефон, учил нас на переменах танцевать танго, вальс, фокстрот. Потом в Абакане слыли танцорами. В 7 классе, в сентябре-октябре, с Орикой Тиниковой не учились: работали вручную на молотилке. После 7 класса сдавали экзамен по 12 предметам. Я очень любила алгебру и хакасский язык. Почему-то нелюбимыми были русский язык и история. Во время экзаменов устроилась на работу доить овец. Нужно было доить рано утром и вечером. Нас было шесть человек: Маныҷах Боргоякова, Катаринек Боргоякова, Чотхаҷах Канзычакова, Авдотья Топоева, остальных подзабыла. Вести учёт надоенного молока назначили меня. После школы, летом, взялась пасти дойных овец, наперечёт знала молочных и их в первую очередь заводила в клетку для доения.

Осенью продолжила учёбу в национальной школе в Абакане. Потом поступила в педучилище. Окончив его в 1950-м году, в течение 30 лет проработала учителем начальных классов: сначала в Фёдоровке была единственным учителем, потом всех жителей  переселили в Нижнюю Тёю, вместе со школой переехала и я.

Работая в школе, в летние месяцы трудилась в совхозе. Выше нового моста раньше садили свёклу. Всё лето с учениками пололи сорняки на поле, купались на речке, там же обедали, варили ӱгре с мясом, потхы, картошку, на завтра все вместе решали, что сварим. За работу получала наравне с ребятишками.

Раньше как было? Нужно было накосить сено совхозу и лишь потом себе. Утром косишь, а в обед, в жару, все отдыхают, а я на велосипеде еду домой, малых накормлю, всё переделаю и снова на покос.

В другой раз управляющий обратился к жителям села помочь в заготовке веников из крапивы. И за эту работу мы взялись: организовали семейную бригаду с подросшими детьми. Хоть и работали в верхонках, а всё равно к вечеру руки и ноги от крапивы горели так, что спать невозможно было. Эти веники отвозили в кошары и подвешивали для просушки: зимой витамины. На вениках хорошо зарабатывали, хватало детям в школу и учебники, и одежду купить. Потом бросили клич заготавливать берёзовые веники, и снова семейная бригада, подключились даже взрослые семейные пары: Никита Дмитриевич Субраков, Григорий Ильич Субраков с жёнами. Считай, весь план Тёйского совхоза выполнили. Управляющий фермой Михаил Михайлович Топоев каждый день выделял нам машину: утром отвезти нас в березняк, вечером – забрать нас и веники и прямиком в кошары развешивать их. Когда попросила директора совхоза Кизесова выделить нам автобус для поездки в Шушенское за перевыполнение плана, не отказал, даже барана выделил. Так вместе взрослые и дети съездили на экскурсию в музей.

В 50-летнем возрасте ушла на пенсию. К этому времени осталась уже без мужа, потеряла дочку. За годы работы награждалась грамотами, медалью за добросовестный труд и в честь 100-летия В.И.Ленина, позже – медалями «Ветеран труда» и «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов». Будучи на пенсии, продолжала трудиться в совхозе, никакой работой не гнушалась.

Самым интересным временем было, когда занялась общественной работой: возглавила женсовет и совет ветеранов. Совершали рейды, стыдили или даже привлекали к ответственности тех, кто дом содержал в ненадлежащем порядке, за детьми плохо смотрел, не занимался их воспитанием, кто тунеядствовал. Помимо этой работы, старались разнообразить жизнь односельчан: стали устраивать проводы зимы, Масленицу, придумывали разные игры и конкурсы, и стар и млад потянулся. Столько веселья бывало. Готовили концерты с приглашением ветеранов войны и труда и их чествованием. Для женщин-матерей, вырастивших хороших детей и внуков, проводили конкурсы «А ну-ка, бабушки!». Народ в Нижней Тёе хороший, лёгкий на подъём, щедрый, умеющий и трудиться, и веселиться. Во время праздников столы ломились от разнообразных блюд. Проводили выставки изделий, цветов, овощей. Администрация совхоза всегда поддерживала: то барана выделит на праздник, то транспорт для поездок. С концертными программами выезжали в Политов, Илиморов, Усть-Чуль. Нас, женщин-активисток, однажды свозили на концерт Клары Сунчугашевой и Владимира Чаптыкова. Мы все оделись в национальное – лучшее, что было у каждой. На улице в Абакане все прохожие оглядывались на нас. И на телевидение попали. Так же дружно готовились к Тун пайраму, ко всем конкурсам. За богатый стол всегда первые места занимали, домой возвращались с грамотами, призами. Какое хорошее, весёлое, сытое, щедрое, дружное время было.

Теперь совсем не то, не до праздников стало. Как бы себя прокормить. Работы нет, а если даже есть, зарплату не выдают, многие попрошайничают. Настроение упадническое. Хорошо хоть хлеб по спискам выдают. Бедные дети, забывшие, что такое сладости, бедные родители, видящие голод детей. Если бы не пенсии, старики давно бы с голоду померли. В годы войны одежду шили из мешков. Неужели вернулись те же времена? Сил нет терпеть, как воры орудуют и богатеют. Скотину выгонишь на выпаса – боишься, вернётся ли; в стайке на ночь закроешь – утром не надеешься увидеть на месте. Кого мы должны благодарить за такую жизнь: Ельцина? или Горбачёва? Разъезжают по всему миру,  а страну свою до ручки довели. Кто ж им спасибо скажет?

К чему я решила написать про свою жизнь? Захотелось рассказать молодёжи, как мы жили, как всю жизнь трудились и не сетовали на судьбу; как жилось сельским учителям, которым приходилось не только учить ребятишек, но и помогать колхозу, совхозу, даже ночами во время уборки урожая. Отпуск после рождения ребёнка длился только два месяца, и снова на работу. Между уроками бегали кормить грудничков своих, оставляли бабушкам, у кого они были. Я вырастила так шестерых детей. Сама росла одна, хотелось, чтобы у моих детей были братья и сестры.

Учителям нужны понимающие мужья и жёны. Учителю часто приходится оставаться после уроков: заниматься с отстающими учениками, проводить внеклассные мероприятия, готовиться к праздникам, общаться с ними. Дети это любят. Этой работе нужно отдавать всего себя.

Комментировать